Александр Гвоздик: Пусть и временный, но я — чемпион мира и иду к своей цели - «ЕДИНОБОРСТВА»
8-07-2018, 01:00. Разместил: Oldman
Гвоздик дал большое интервью «Радио Свобода». Вашему вниманию — первая часть беседы, в которой боксер рассказал о переезде в США, выступлениях в любителях и «Украинских атаманах», а также переходе в профессионалы.
— Сложно ли было переехать всей семьей в США?
— Нет. Может, только первые несколько месяцев. Пока шла адаптация, были какие-то вопросы, а потом очень быстро начал во всём разбираться. Сначала помогали знакомые, менеджеры, промоутеры, а потом бытовыми вопросами занимался уже самостоятельно. Мне даже было наоборот, интересно. Мне нравится разбираться в чём-то новом, искать решение вопросов. Переезд в США был одним из тех моментов, когда где-то нужно было проявить находчивость, чтобы семье было хорошо.
— Как жена отреагировала на новость о переезде в США? Необходимо было всё оставить в Харькове и начинать жизнь с нуля?
— Даже когда мы были в Украине, то 95% времени моей жены занимало воспитание детей. Смена локации, я думаю, на её занятости сильно не отразилась, а наоборот — принесла что-то яркое и интересное. В Украине были культурные и спортивные мероприятия, на которые меня постоянно пытались вытянуть знакомые и друзья. Когда мы переехали в США, то жена стала для меня одним из немногих моих друзей. Мы очень много стали путешествовать и проводить время вместе.
— Как адаптировались к новой среде? Ваша семья общается на английском или родном языке?
— Дома разговариваем на родном языком, а с приятелями – на английском. Старший сын Дмитрий учился в обычной школе в 4-м классе. Мы переехали, когда ему было 6 лет. Может, несколько месяцев ему было непривычно слышать незнакомый язык, но дети всё схватывают на лету. Сейчас он прекрасно говорит на английском. Дочке Анне было всего 9 месяцев во время переезда, а Миша родился уже в Окснарде. Дети очень комфортно себя чувствуют в англоязычном обществе. Я наоборот нервничал, что дети мало будут общаться на родном языке, но рад, что с этим проблем нет. Вот мне первое время было непривычно слышать от них про новых друзей. В Украине все дружат с Ваней, Толиком, а там у них — Джейк, Рикки и Джессика.
— Находите ли вы время, чтобы побыть с семьёй?
— В США получается лучше, чем здесь. Я все свои тренировочные лагеря провожу почти дома. Это прибрежный город Окснард. Он расположен в 40 минутах езды от Лос-Анджелеса. Там тихо и спокойно и нет нужды выезжать куда-то, чтобы провести тренировочный сбор. Тут и океан, и пляж с песком, и горы. Есть где побегать и полазить. Поэтому живу в идеальных для тренировок условиях. Свободное время тоже провожу с семьёй. Как только появляется выходной, то жена решает, куда мы поедем в этот раз. Пока путешествуем только по США. Страна большая, есть куда поехать. В Украине сейчас нахожусь на тренировочном сборе и месяц не был дома, не видел семью. Получается, что в США я больше мужчина и отец, чем тут.
— Какое путешествие больше всего запомнилось?
— Мы были на Гавайских островах зимой. Ну там правда зима не ощущается. Там было тепло, но какая там неимоверная природа: вулканы, океан… Очень красиво!
— Существует стереотип, что США — это страна неправильного питания. У вас из-за переезда изменился рацион?
— Изменился, но скорее всего из-за другого отношения к себе. Когда я был в аматорской сборной, то какого-то диетического графика не было. Может был другой метаболизм, но я ел всё подряд и не было проблем. Кроме этого в «Украинских атаманах» я боксировал в весовой категории до 85 кг, а в США — до 79 кг. Для этого нужно дополнительно сбросить 6 кг. Поэтому пришлось изучать диетологию. В связи с этим изменился рацион, начал иначе формировать свое меню. В США очень пристойный уровень продуктов и рассказы про то, что они там питаются пластмассой и синтетической едой — это неправда. Там у человека есть выбор. Я думаю, что он больше, чем в Украине. Хочешь — покупай пластмассовые бургеры, а хочешь — иди за свежим мясом. Для меня нет проблемы отказаться от сладкого, жаренного и жирного. Я знаю, что мне можно и нужно из продуктов и там это всё можно найти.
— В 2012 году об Александре Гвоздике впервые массово заговорили в Украине. Тогда на Олимпийских играх в Лондоне Вы стали бронзовым призёром в весовой категории до 81 кг…
— После Олимпиады жизнь перевернулась с ног на голову. Можно сказать, мы стали в Украине звездами. Тут сыграл и результат (всё-таки 5 медалей привезли) и состав команды — настоящие локомотивы украинского бокса. Именно после этой олимпиады про украинский бокс заговорили во всём мире. Конечно мы были рады таким изменениям в нашей жизни.
— Пять медалей привезли, но могло быть больше именно золотых и серебряных. Вас же засудили в полуфинальном бою… Досадно было?
— Конечно, но я себя утешал тем, что это могло случиться и в боях, которые были ранее. Например, ситуация с Евгением Хитровым. У меня хоть бронзовая награда висела на шее. Я знал, что мог пройти в финал и побороться за большее, но споткнулся за шаг до медали высшего достоинства — это досадно.
— На Олимпиаду ехали с настроем «Вернуться только с медалью»?
— Именно так. На игры ехал с боевым настроем. Наверное, мне такой уверенности не хватало на чемпионатах Европы и мира. В Лондоне-2012 я был готов боксировать с любым соперником. Я был психологически настроен на победу, потому что понимал, что мы сделали колоссальную работу, было потрачено много сил. Я знал, что способен на серьёзные результаты.
— Почти вся «золотая» сборная после Игр перешла в «Украинские атаманы». Это был удобный переход из аматоров в профи?
— Я же до Олимпиады попробовал свои силы в этой области. Я боксировал 4 боя и, возможно, участие в полупрофессионалах меня морально закалило перед Играми. Это отличный переходный вариант: боксёрские перчатки не такие, раундов меньше. Это был именно плавный переход, который был действительно полезным.
— А то, что «Атаманы» так громко смогут заявить про себя в первом сезоне — верили в это?
— Знал. У нас на тот момент была самая лучшая команда в мире по результатам Игр и в «Атаманах» мы боксировали практически тем же составом. Было понятно, что покажем высокий уровень. Так и произошло.
— В 2013 году, когда Вы выступали в «Атаманах», Вы очень часто «заряжались» на удары. Тогда говорили, что это ваша самая главная ошибка. Удалось исправить?
— Нет! Ошибка осталась. Я пытаюсь ее корректировать. Она как неизлечимая болезнь, которую немного полечил, а потом она воспалилась снова. Вот в прошлом бою было воспаление и теперь пытаюсь его залечить.
— Когда стало известно, что Вы переходите в профи и переезжаете в США, были скептики, которые говорили, что зря. Ну не покорится США Гвоздику, не будете Вы там своим…
— Я и сейчас не могу сказать, что я там свой. Для того, чтобы тебя там полюбили, нужно показывать хороший, качественный и зрелищный бокс. Я пока чего-то значимого не сделал, чтобы говорить, что завоевал американскую публику. Пока скептики могут подождать, но я надеюсь, что огорчу их в ближайшие пару лет.
— Вы — один из немногих украинских профессиональных боксёров, которые принципиально не устраивают «показуху» на пресс-конференциях, взвешиваниях и в боях. Почему? Это некомфортный образ для Вас или это решение менеджеров?
— Я не могу играть. Веду себя так, как чувствую. Я не могу кричать или заниматься «трештокингом», чтобы привлечь чьё-то внимание. Мне почему-то кажется, что тогда я буду выглядеть клоуном. Нам постоянно после Олимпийских игр, когда Саша Усик и Денис Беринчик выходили с оселедцами, ставили вопрос: «А почему вы себе такое не сделали?». При этом спрашивали уже через несколько месяцев после Игр. Ну если бы все так сделали одновременно, то было бы интересно, а когда эта фишка уже была показана на публике, начинать делать то же самое, ну это не разумно. У публики уже сложилось мнение обо мне. У людей есть ассоциация о боксёре Гвоздике: вот такой, без «показухи».
— А если менеджеры скажут: «Александр, нужно!»? Вот необходимо о сопернике высказаться негативно и тем самым зарядить публику, увеличить обострение страстей перед боем. Согласитесь?
— Всё зависит от того, что нужно сказать. Можно облить соперника грязью с ног до головы и упасть в глазах своих же болельщиков. А можно пошутить, но очень удачно. Это очень тонкая грань. Мне комфортнее всё-таки показывать себя и свои возможности в ринге, чем играть какую-то роль на публику.
— Существует «страшилка», что профессиональный бокс — это в какой-то мере рабство. Боксёр подписал контракт и теперь делает только то, что скажут менеджеры и промоутеры. Как на самом деле?
— Если боксёр не хочет, то его никто насильно в ринг не загонит. Там же не тюрьма. Никакой кабалы нет. С другой стороны США — не сказка. Много кто думает, что если ты подписал с американскими промоутерами контракт, то тебя на руках носят: к диетологу, к тренеру по физподготовке и там целый институт на тебя работает. Может в этом плане в Украине больше уделяют внимания боксёрам-новичкам, чем в США. Там же постоянно куча народа пытается пробиться, поэтому постоянно «текучка»: пришли, поработали, кому-то голову набили, кто-то отказался… Страшного ничего нет. Это бокс и нужно пробовать достигать новых вершин, но это не так легко, как многим кажется. За всё нужно платить. В США очень любят деньги. По сути всё, что происходит в американском боксе, — это всё вокруг и из-за денег.
— Один за одним в США уехали боксировать украинцы Тарас Шелестюк, Евгений Хитров, Иван Голуб. Если про их первые бои было много информации, то сейчас ребята «потерялись». Не боялись, что Вас тоже может постигнуть такая судьба?
— Я думаю, что с ребятами это случилось в большей мере из-за неправильно выбранной команды. Это молодая амбициозная промоутерская компания, которая была создана недавно. На начальном этапе, где гонорары невысокие, телевидение не принимает участие, бои организовать не так уж и трудно и именно на этих боях ребятам предложили условия лучше. Но нужно понимать, что когда ты выходишь в десятку лучших боксёров и начинается борьба за титулы, то в игру вступают старые и очень сильные промоутерские компании. Тут молодые коллективы просто бессильны. Я же это просчитал сначала и выбрал команду, с которой смогу идти к чемпионству. Я рад, что в моей карьере всё сложилось именно так. Пусть и временный, но я — чемпион мира и иду к своей цели. Может, на так быстро, как хотелось бы.
Вернуться назад