Елена Остапенко: Трибуны в Париже болели за меня! - «Теннис»

mixnews.lv Человек, влюбивший на прошлой неделе в себя абсолютно всю Латвию, сегодня окунулся на родине в атмосферу всеобщего обожания и любви. Елена Остапенко устроила автограф-сессию и ответила на вопросы на импровизированной пресс-конференции, устроенной непосредственно на корте того самого теннисного клуба, где она с детства тренировалась. - Вы для многих зрителей на кортах «Роллан Гарроса» были абсолютно новым именем. Не было ли страшно не справиться с давлением трибун? - Да как раз меня очень хорошо поддерживали. Даже когда играла против Возняцки в четвертьфинале, казалось, что весь стадион болеет за меня. Это было безумно приятно. Да и в финале, когда с Симоной играла, мне тоже показалось, что большинство болеет за меня. Поэтому чувствовала себя очень комфортно. Было ощущение абсолютно домашней игры, домашнего стадиона. - Из Латвии за Вами приехала немаленькая группа поддержки. Человек пятьдесят – точно. - Я-то считала, что человек сто! - Но флагов видно не было. - Я два насчитала. - Когда только времени хватило смотреть по сторонам? - Уже привыкла видеть краем глаза. - Какие хобби есть? Или все время отведено только теннису? - Хобби, конечно, есть. Люблю бальные танцы. В Риге сейчас есть где заниматься бальными танцами. Посвящаю время изучению разных языков. Провожу время с семьей и друзьями. - Есть возможность сейчас расслабиться, съесть какую-нибудь вкусняшку? - Нет, буду скучной, но я даже сейчас стараюсь правильно питаться. Фото: mixnews.lv До недавнего времени Елену тренировала только мама – Елена Яковлева. Не удивительно, что мама тоже активно отвечала на наши вопросы. - Сколько времени Вам и Алене удается проводить в Латвии? - В Латвии? Недели три-четыре. - Вы сегодня отвечаете на вопросы и по-русски, и по-английски, и по-латышски. Как общаетесь между собой? - За границей как раз часто по-латышски – так никто не поймет. - Многие теннисисты место жительства меняют. У вас нет таких планов? - Нет, на тренировки мы и так выезжаем в другие страны. А здесь – родина: и Алены, и моя.